Трибунал рассмотрел дело бывшего коменданта В. Ч. К. из Латвии, обвиняемого в утере значительной суммы казенных денег и изготовлении и использовании поддельных документов. Любопытная деталь: ему также вменялась подготовка черновика для показаний свидетеля в его пользу. Однако следователь трибунала счёл факт редактирования показаний свидетеля самим обвиняемым несущественным и от этого обвинения отказался.
Между тем трибунал посчитал недостойным поведением катание на трамвае с крупными суммами советских рублей, в результате чего деньги были утеряны. За эту небрежность суд лишил бывшего коменданта права занимать ответственный на советской службе пост в течение двух лет.
РАПСИ продолжает знакомить читателей с правовыми новостями столетней давности, на дворе 10 июня 1919 года.*
Дело Дабола
5 февраля с. г. бывший комендант В. Ч. К. Дабол подал в президиум В. Ч. К. заявление об утере казенных денег, при чем указал на свидетелей, которые могли бы подтвердить, что деньги им действительно утеряны. Расследовать это дело было поручено партийному коллективу В. Ч. К. Спустя некоторое время после передачи дела Дабола следователю Шимкусу, Дабол обратился с просьбой к своему помощнику Пурову в день его отъезда в Ригу дать показание по делу о пропаже денег, на что Пуров ответил, что ему некогда, и предложил Даболу дать черновик, с которого он перепишет и предоставит следователю в виде своих показаний.
Добол согласился и написал черновик показаний, который Пуров, по возвращении в Москву, представил в президиум В. Ч. К. После этого в квартире Дабола был произведен обыск. Найдено было много бланков с печатью Смильтенского исполкома, затем – бланки Всероссийского союза городов, паспортные бланки, незаполненный бланк удостоверения об освобождении от воинской повинности с печатью революционного штаба Московского Военного Округа и с поддельной подписью Аросева, печать Пойманского волостного правления, печать правления имения Ново-Лапцом, кусок материи и 8.330 рублей.
По поводу найденного Дабол объяснил, что, эвакуируясь из Латвии, члены Смильтенского исполкома захватили в большом количестве бланки, которые в пути разделили между собой, с целью ими воспользоваться в случае надобности. По словам Дабола, они воспользовались лишь одним бланком, заполнив его удостоверением о командировке в Петроград для сдачи дел.
Относительно бланков Союза городов на первом допросе Дабол указал, что получил их от следователя Московского Революционного Трибунала Штаммера, а на другом, что нашел их в В. Ч. К., и предполагал один заполнить удостоверением личности царского чиновника, другой – аттестацией по службе. Удостоверение об освобождении от воинской повинности он также получил от Штаммера, при чем последний поставил поддельную печать, взятую из вещественных доказательств.
Компелект последних документов Дабол достал во время лево-эссеровского восстания, в виду угрожающей Советской власти опасности. В оправдание своего поступка Дабол ссылался на предпринимавшиеся в то время президиумом В. Ч. К., меры предосторожности, вследствие серьезности положения.
По вопросу об утере денег, Дабол сослался на свидетеля Зыксте, который, якобы, присутствовал при обнаружении пропажи его бумажника.
Желая доказать честность Дабола и опровергнуть обвинение его в растрате, Зыксте указал, что при эвакуации из Смильтена Дабол сдал в Петрограде 45.000 руб. На допросе Дабол, однако, заявил, что сдал всего 2.000 руб.
Следователь Московского Революционного Трибунала нашел, что обвинение Дабола в заготовке подложных документов отпадает ввиду показания свидетелей, что в эпоху лево-эссеровсккого восстания многие сотрудники В. Ч. К. запасались поддельными документами.
Следователь считает несущественно важным для дела установленный факт, что черновеки показания Пурова редактировались Даболом, но нашел возможным предъявить Даболу обвинение в расстрате казенных денег в сумме около 15 тысяч руб., а Зыксте – в даче ложных показаний.
Дабол и Зыксте были преданы суду Революционного Трибунала.
Принимая во внимание следственный материал и свидетельские показания, Трибунал постановил обвинение против Дабола и Зыксте считать недоказанными и Зыксте считать оправданным. По отношению же к Даболу – ввиду того, что он, находится на службе комендантом В. Ч. К. и имея при себе крупные суммы денег, разъезжал с ними в трамвае, не имея в этом надобности и небрежно их храня, в результате чего у него украли советские деньги в сумме 12.681 р., Трибунал признал Дабола виновным в небрежном хранении советских денег и приговорил его к лишению права занимать ответственный на советской службе пост в течение двух лет.
(Известия Ц. И. К.)
Подготовил Евгений Новиков
