Многие российские частные юридические фирмы сегодня оказались в своеобразном тупике. С одной стороны, они хотят больше зарабатывать, но ощущают по разным причинам явную нехватку платежеспособной клиентуры. С другой, многие отечественные юристы открыто говорят о нехватке законов, повышающих конкуренцию в стране и, как следствие, позволяющих рассчитывать на дополнительные доходы. В ближайшее время ситуация вряд ли улучшится. Причина проста: лоббистский потенциал негосударственных правовых компаний сравнительно невысок. Если же в стране и дальше не будет снижаться уровень коррупции, отток клиентов лишь увеличится.

Владимир Новиков, обозреватель РАПСИ

Лучше меньше, да лучше

Большинство частных юркомпаний России зарабатывают куда меньше, чем им хотелось бы. И уж точно пока не готовы конкурировать в этом вопросе со своими западными коллегами.

Данный тезис отчасти был проиллюстрирован весной этого года, когда английский еженедельник для корпоративных юристов The Lawyer опубликовал ежегодный рейтинг ста наиболее прибыльных юридических компаний мира. Российские фирмы в нем занимают ровно 1/25 часть. На 21-м месте – бюро "Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры" (ЕПАМ), заработавшее за 2009 год 90 млн евро. На 71-м – "Пепеляев групп" (27,2 млн евро). 81-ю строчку занимает компания Magisters (22 млн евро), 98-ю – юридическая фирма "Клифф" (12,2 млн евро). Для сравнения - первая в рейтинге - испанская юридическая фирма Garrigues - за прошлый год получила 334,3 млн евро. Десятая - немецкая Gleiss Lutz – 130,2 млн. евро.

Казалось бы, суммарные размеры гонораров отводят российскому юридическому рынку место в своеобразном "третьем мире". Если же взглянуть на то, сколько получают непосредственно юристы компаний рейтинга, все оказывается для россиян не так-то плохо. К примеру, в ЕПАМ сегодня трудится 153 юриста, из которых 10 человек имеют статус партнеров (пять партнеров бюро являются долевыми). В среднем каждый партнер бюро, по данным The Lawyer, вправе рассчитывать на 5,6 млн евро дохода за прошлый год. Для сравнения: в испанской Garrigues числится более 2 тысяч юристов, из которых 251 человек имеет партнерский статус. Так вот: по итогам 2009-го каждому из них (что юристу, что партнеру) причитается по 162 тысячи евро.

Можно предположить, что с ростом штатов российские юридические компании станут зарабатывать больше, и вскоре станут способны потеснить с первых мест подобных рейтингов именитых европейцев. Однако не все так просто.

Законы вольного рынка

Емкость российского коррупционного рынка превышает 200 млрд евро в год. Оборот отечественной юридической отрасли за этот же период – не более 5 млрд евро. Отечественные юркомпании в среднем зарабатывают в 30 раз меньше, чем их коллеги из США, в 24 раза меньше юристов и адвокатов Великобритании. Такие данные были обнародованы на состоявшемся в конце мая в Санкт-Петербурге международном юридическом форуме "Белые ночи".

Столь неутешительные для рынка правовых услуг данные, впрочем, имеют несколько довольно банальных объяснений.

В России сегодня диплом о высшем юридическом образовании "кормит", по самым осторожным оценкам, около 400 тысяч человек. Чиновников разных уровней, опять же по самым приблизительным подсчетам, не менее 2,5 миллионов человек. Часть "государственных" людей, что не секрет даже для грудных младенцев, жить на одну зарплату не привыкло. Средний размер взятки и коммерческого подкупа только по оконченным уголовным делам в 2009 году составил 23 тысячи рублей, что более чем в два раза превысило уровень 2008 года. Таковы официальные данные Департамента экономической безопасности МВД РФ.

Совершенно очевидно, что в тех областях, где специализируются отечественные юридические компании (в первую очередь, налоговое, таможенное, международное законодательство, арбитражи всех уровней, обслуживание сделок с коммерческой недвижимостью и оказание услуг бизнесу как таковому), средняя величина взятки - в десятки раз выше.

"Чиновники в настоящее время зарабатывают много больше еще и потому, что наши клиенты часто ищут легкие пути решения вопросов", - считает управляющий партнер юридической компании Capital Legal Services Владислав Забродин. Действительно, немалому числу потенциальных потребителей услуг российских юристов на практике проще дать мзду и решить собственные проблемы в максимально короткое время, чем, немного сэкономив, ждать полгода или год, пока его вопрос пройдет по всем судебным инстанциям. "В этом смысле значение права, к примеру, за океаном, выше, чем у нас", - делает вывод Забродин.

Еще один очень важный фактор – поведение самого крупного российского бизнеса, представители которого не только "раскормили" чиновников без всякой меры, но и давно вывели за рубеж значительную часть собственных активов. В кулуарах любой юридической конференции последних лет обязательно услышишь набивший оскомину анекдот про то, что уже сейчас спор между двумя коммерческими структурами за особняк в Подмосковье правильнее решать в лондонском суде, а не где-нибудь в Одинцово или Красногорске. Почему? Ответ известен: и имущество, и сами спорящие фирмы зарегистрированы, скорее всего, в оффшорных зонах.

На деле же российским юркомпаниям должно быть не до смеха. Мало кто станет отрицать, что при прочих равных условиях судиться в Лондоне логичнее при помощи местных юристов, а вовсе не отечественных правоведов.

Кроме того, при всей сложности сама английская система права предоставляет и физическим, и юридическим лицам массу дополнительных возможностей, так как сочетает в себе элементы, скажем, прецедентного и общего права. Российской правовой системе подобная гибкость пока несвойственна.

Мозговой штурм

Найти выход из тупика российские частнопрактикующие и корпоративные юристы пытаются сразу в нескольких направлениях.

Во-первых, и это естественно, в попытках определить, какая именно система права открывает больше возможностей для бизнеса. Общее мнение: там, где подавляющее большинство норм кодифицировано, юридические услуги менее выгодны. Именно так сейчас на практике происходит в России, несмотря на все попытки председателя Высшего арбитражного суда РФ Антона Иванова продвинуть в стране элементы прецедентного права.

"Сейчас готовятся поправки в гражданское законодательство, которые, по некоторым данным, уже занимают несколько сотен страниц. Их принятие приведет к появлению, по сути, нового свода законов. А это дополнительно сузит возможности юристов", - рассуждает президент адвокатской фирмы "Юстина" Виктор Буробин.

Во-вторых, часть юристов с некоторой завистью поглядывает в сторону своих номинальных коллег – нотариусов. Те и сейчас регулируют рынок собственных услуг таким образом, что позволяет им получать стабильный доход, к примеру, за счет нигде толком не прописанных тарифов за техническую работу. Кроме того, и по сей день "вход" в нотариальную "корпорацию" фактически закрыт для посторонних.

Однако слепо копировать такую модель все же не стоит. Минюстом еще осенью прошлого года был подготовлен законопроект, по которому контроль за нотариатом и его доходами со стороны государства уже в ближайшем будущем будет существенно увеличен. Помимо прочего, разговоры о высоких заработках российских нотариусов актуальны только для столицы и крупных промышленных центров страны. В провинции, и это не скрывают в первую очередь сами представители нотариальных палат, нередки случаи, когда нотариусы едва сводят концы с концами.

Третий пусть тоже представляется весьма тернистым и неоднозначным. По мнению управляющего партнера консалтинговой компании LegalStudies.RU Александра Хвощинского, оживить юридический бизнес в России может принятие законов, стимулирующих конкуренцию. Это даже можно назвать трендом последних лет. По мнению ряда юристов, оживлению рынка уже способствовало улучшение отечественного антимонопольного и налогового законодательства, а также принятие актов наподобие федерального закона №94 "О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд".  "Сейчас необходимо стимулировать принятие законов, которые дают юристам новую работу. Нужны аналогичные новые идеи", - уверен Хвощинский.

На первый взгляд, идея и вправду хороша. Конкуренция в бизнесе должна неминуемо породить конкуренцию среди тех, кто этот бизнес обслуживает.

Имеется одно "но", способное испортить настроение любому оптимисту. Лоббистский потенциал отечественных естественных и искусственных монополий превышает сегодня возможности юридических компаний примерно так же, как Останкинская телебашня - хрущевскую пятиэтажку. Принятие же желательных для отрасли законов можно смело воспринимать исключительно как государственную волю. Только это в данном случае такая воля - ни что иное, как случайное совпадение, а вовсе не плод усилий лобби частнопрактикующих правоведов.

Санкт-Петербург – Москва