В октябре пленум Верховного суда (ВС) РФ одобрил внесение в Госдуму законопроектов, включающих комплекс реформ процессуального законодательства. Большой резонанс среди адвокатов и сотрудников Минюста вызвала часть документа, касающаяся проблемы мотивированных решений в гражданском процессе. РАПСИ сделало попытку разобраться в причинах потенциального конфликта судей и юристов.

Законопроект ВС РФ вносит комплексные изменения в ГПК, АПК и Кодекс административного судопроизводства. Этот пакет поправок предлагает самую масштабную реформу процессуального законодательства с момента создания нынешней российской судебной системы. Суть этих преобразований состоит в модернизации процессуальных правил, а также их дальнейшем сближении, начавшемся после судебной реформы три года назад.

В частности, законопроектом предлагается расширить перечень дел, по которым суд может не составлять мотивированное решение по рассмотренному им делу. В случае принятия проекта, полные судебные акты с мотивировочной частью будут составляться по просьбе сторон, по инициативе суда или по нескольким обязательным категориям дел.

К числу последних относятся дела, связанные с защитой прав детей, о выселении граждан из жилых помещений без предоставления других жилых помещений, о защите прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц, о защите пенсионных прав, о банкротстве, по корпоративным спорам, дела, относящиеся к подсудности Суда по интеллектуальным правам, и некоторые другие.

Критика

Министерство юстиции в свою очередь, по информации источников в ведомстве, подготовило критическое заключение на законопроект ВС. Особо резкую оценку Минюст позволил себе в отношении идеи уменьшить подготовку мотивированных судебных решений: «закрепление положений о несоставлении мотивированного решения по делу в качестве общего правила, а не исключения из него, представляется недопустимым», считают в Минюсте.

Помимо Минюста некоторые адвокаты также попытались поднять волну возмущения в СМИ, указывая, что без мотивировочной части решения якобы категорически невозможно восстановить логику судьи и сделать вывод о необходимости обжалования его решения.

РАПСИ попросило экспертов (адвокатов и профильных научных сотрудников) объяснить вероятные причины именно такой критики.

Объективные причины

Единственной непредвзятой причиной для подобного рода негативных отзывов можно назвать только невнимательное чтение законопроекта. Ведь предложение ВС не оказывает ни малейшего влияния на доступность мотивированного решения, поскольку не предусматривает никакой возможности отказать в его составлении.

Более того, в поправках даже сделан акцент на такую обязанность суда. В частности, в части 3 статьи 199 предлагаемой редакции ГПК говорится: «Суд обязан составить мотивированное решение по рассмотренному им делу в случае поступления от лиц, участвующих в деле, их представителей заявления о составлении мотивированного решения суда».

Странно, что высказывающиеся с критикой адвокаты и юристы игнорируют данный пункт. При этом они искажают и другой немаловажный факт, подтверждающий несомненную актуальность данного проекта.

В пояснительной записке к законопроекту говорится об избыточной нагрузке на судей, которые вынуждены писать невостребованные мотивировочные части. Критики же проекта утверждают, что якобы принятие проекта ВС грозит тем, что невозможно будет опротестовать вынесенное решение, приводя в пример последние громкие дела.

В тексте же документа речь идет вовсе не о значимых делах состязательного правосудия, а об основном потоке судебных решений. Помимо бракоразводных процессов, раздел имущества и оформления других бытовых вопросов, их создают формальные иски от банков, организаций ЖКХ, Налоговой инспекции, Пенсионного фонда и т.д. Эти организации обращаются в суды для взыскания с граждан платежей и задолженностей.

Причиной же неплатежей является отсутствие денег у граждан или информации о недоимках, не о каком оспаривании иска речи не идет. Подтверждается этот факт тем, что обжалуется по существу дела лишь 3,9% всех решений. Зато из-за необходимости составлять никому не нужные мотивировочные части судьи вынуждены откладывать рассмотрение других дел, уделять меньше внимания более сложным процессам.

Отказ от мотивировочной части в тех случаях, когда в ней никто не заинтересован, позволит сэкономить, как минимум, около 5 млн рабочих часов судей и работников аппарата суда. Соответственно, у них появится больше времени и возможностей для написания детально проработанных, авторских (а не по шаблону) мотивировочных частей, но именно в тех случаях, когда они действительно необходимы.

Субъективные причины

Получается, причинами критики законопроекта ВС может служить либо непонимание сути судебной практики, либо заинтересованность в распространении формальных процедур, сохранении уязвимых мест в судебном процессе.

В этом контексте критика законопроекта со стороны Минюста и некоторых адвокатов выглядит объяснимо: если первый не имеет никакого отношения к судопроизводству и потому, вероятно, имеет достаточно смутное представление о его осуществлении и организационных проблемах судей, то вторых можно считать выгодоприобретателями от чрезмерной загруженности судей, им выгодна волокита в качестве одного из способов воздействия на судейских.

В то же время не может не вызывать беспокойства попытка вмешательства государственного органа в неподведомственные ему процессы.

Напомним, что согласно Указу Президента РФ от 13 октября 2004 года № 1313 единственная точка пересечения деятельности судебной системы и Министерства юстиции РФ представляет собой обязанность последнего заниматься «обеспечением установленного порядка деятельности судов и исполнения судебных актов и актов других органов».

Эксперты не видят здесь возможностей для вариативной трактовки. Минюст занимается обеспечением установленного Верховным судом (!) порядка, а не попыткой навязать ему свои правила и тем самым парализовать работу. Возможно, считают эксперты, причина столь резкой критики Минюстом проекта ВС как раз и заключается в осознании риска неготовности министерства и подведомственных ему федеральных служб обеспечить необходимое сопровождение работы судебной системы в случае повышения ее эффективности.

Другими словами, это не критика проекта реформ ВС, а возможный способ дискредитации попытки проведения любых реформ как таковых. Либо же (здесь мнения экспертов разделились) способ перевести внимание специалистов и властей на другую тему, сменить повестку, которая в последние годы регулярно состояла в обсуждении все новых инфоповодов, касающихся тяжелого кризиса подведомственных Минюсту служб: ФСИН и ФССП.

Несмотря на многочисленные новые нормы, законы и проекты, нормализации ситуации в СИЗО, тюрьмах, деятельности приставов Министерство пока не добилось.

В том числе, именно кризис пенитенциарной системы вынуждает Верховный суд в ускоренном порядке разрабатывать и принимать проекты по гуманизации мер пресечения в отношении предпринимателей.

Таким образом, Минюст вместо решения проблем в своем ведомстве, как считают эксперты, пытается отвлечь внимание на критику действий совершенно другого института власти.

Заморозка реформ

Нынешняя стратегия Минюста выглядит как попытка заморозки: всех реформ, обсуждений, оценок деятельности – всего, что показывает качество функционирования системы. Заменой реформам выступает стратегия бесконечной дискуссии: длительное обсуждение проектов без их реализации.

Наглядным примером такой формулы действий служит топтание на месте в вопросе согласования Минюстом с адвокатским сообществом законопроектов о регулировании статуса адвоката. Характерно, что даже недавно представленный ведомством проект реформы рынка профессиональной юридической помощи (после семи лет обсуждения!) не является, по словам замминистра юстиции РФ Дениса Новака, окончательным и подлежит широкому обсуждению, а концепция предполагает «поэтапное решение задачи» упорядочивания рынка юридических услуг.

Аналогичный сценарий Минюст откровенно пытается навязать и ВС. В частности, на предложение закрепить в процессуальных кодексах правило, согласно которому помимо адвокатов услуги судебного представительства могут оказывать только лица, имеющие высшее юридическое образование, Минюст настаивает, что сначала надо дать оценку воздействия такого решения на уровень доступности правосудия.

Эта оценка, как рассказал источник «Интерфакса» в Минюсте, должна базироваться на специальных исследованиях, в ходе которых среди прочего следует выявить число граждан, нуждающихся в квалифицированной правовой помощи. Другими словами, Минюст попросту предлагает отложить начало реформы на несколько лет. А точнее – на крайне неопределенный срок.

В таком контексте становится немного понятнее, почему Минюст критикует проект ВС, но при этом сам, по указанным назревшим проблемам, ничего не предлагает. Дефицит аргументированных тезисов по сложившейся, к сожалению, в нашей стране традиции компенсируется провокационно острыми формулировками – в частности, о «недопустимости» тех или иных внутренних решений ВС по развитию судебной системы.

Что действительно является недопустимым – так это использование посторонним ведомством подобной риторики в отношении проектов развития правовых институтов страны. Недопустима любая попытка эскалации напряжения между ведомствами, препятствующая конструктивному сотрудничеству.

В заключение, эксперты сошлись во мнении, что одной из главных задач критики проекта ВС может служить попытка вычленить из него отдельные элементы, не допустить принятия комплексного документа. В то же время, как уже объяснял председатель коллегии по гражданским делам ВС РФ Василий Нечаев, предлагаемые изменения просто необходимо принимать именно в комплексе, чтобы исключить полумеры и неизбежные при ином подходе перекосы.

Возможно, согласованная (но не аргументированная) критика отдельных пунктов проекта Верховного суда нацелена как раз на то, чтобы в ходе принятия законопроекта добиться его/их исключения или отложить для дальнейшего обсуждения, что сделает проект реформы уязвимым для внешнего воздействия и искажения задач под чьи-либо субъективные потребности.

Тем не менее, описанный инцидент может послужить во благо государственным интересам, если поможет найти способы для пресечения и предотвращения деструктивных попыток любых ведомств, по сути, пытаться совершать «рейдерские захваты» чужих полномочий.

Валерий Ермолин