В начале декабря в Госдуму члены фракции ЛДПР Ян Зелинский и Елена Афанасьева внесли один из самых курьезных и скандальных законопроектов последнего времени: проект федерального закона № 407146-6 "О внесении изменения в статью 1 федерального закона "О государственном языке Российской Федерации".

Согласно предлагаемому изменению, "не допускается использование языков, не являющихся государственным языком Российской Федерации или официальными языками субъектов Российской Федерации, гражданами Российской Федерации, иностранными гражданами и лицами без гражданства, работающих по договору, в рабочее время и на рабочем месте на территории Российской Федерации". Таким образом, авторы документа считают необходимым запретить употребление на работе в России любого иного языка, кроме русского и официальных языков субъектов РФ.

Обоснованием предлагаемого изменения служит то, что "в настоящее время иностранные граждане и лица без гражданства, работающие в России по договору, зачастую не владеют русским языком <…> Данные лица в рабочее время ведут переговоры на своем родном языке, что приводит к непониманию со стороны коренного населения".

По мнению авторов, предлагаемая ими инициатива "повысит уровень требований, предъявляемых к иностранным гражданам, желающим получить рабочие места на территории Российской Федерации. К тому же эта мера позволит избежать непонимания и недоразумений в многонациональных коллективах, повысит престиж русского языка, русскоязычного населения и Российской Федерации в целом".

Видимо, депутаты таким образом решили разом убить нескольких зайцев: сократить миграцию, снизить напряженность в трудовых коллективах, повысить престиж всего русского.

Конечно, всеобщее внимание к проекту было обеспечено вопиющей неграмотностью пояснительной записки к нему (впрочем, сразу после такого резонанса ее текст поправили). Помимо того, что такая ситуация недопустима при подготовке вообще любого законопроекта, особую трагикомичность именно данному случаю придает тематика проекта: язык.

Однако, кроме этого обстоятельства, к тексту и обоснованию проекта есть ряд вопросов и замечаний.

Чужакам тут не место

Во-первых, как быть с российской Конституцией и защищаемым ей правом каждому говорить на том языке, который он считает для себя родным? Согласно статье 19 Основного закона России, государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка; согласно части второй статьи 36 каждый имеет право на пользование родным языком, на свободный выбор языка общения, воспитания, обучения и творчества. А по части третьей статьи 68 Российская Федерация гарантирует всем ее народам право на сохранение родного языка, создание условий для его изучения и развития. Предлагаемые депутатами изменения столь широко определяют сферу использования только предписанных языков, что места на общение на родном языке у людей после этого не останется.

Помимо высоких конституционных соображений, возможность общения на удобном для себя языке значима и по более практическим соображениям: такая коммуникация удобна в рабочем процессе. Нет никакого сомнения, что в сложной ситуации – например, труд на опасном производстве – эффективность рабочего взаимодействия и его безопасность будут куда выше, если его участникам не придется подыскивать какие-то незнакомые им слова, а у них будет возможность передавать друг другу информацию быстро и точно, используя родную речь.

Далее, авторы предлагают наложить обязанность общения на государственном языке на лиц, "работающих по договору". О каком договоре идет речь? Можно предположить, что в данном случае имеются в виду трудовые отношения. Однако из-за недостаточной определенности в тексте проекта это является всего лишь предположением и потому вполне можно предположить иное.

В таком случае – если действие потенциального закона должно распространяться и на лиц, работающих по гражданско-правовому договору – ситуация приобретает уже откровенно анекдотический характер. Выходит, что чуть ли даже не вся деловая переписка в таком случае должна вестись на русском языке.

Еще раз о юридической технике

Еще один вопрос, который хотелось бы задать авторам законопроекта, касается использования "официальных языков субъектов РФ".

Представляется логичным, что общение на национальном языке должно допускаться в работе только на территории соответствующего региона - но такого уточнения в тексте законопроекта не содержится. Выходит, что общение на английском между сотрудниками-англичанами, работающими в "Москва-Сити" будет нарушением нового закона, а использование татарского или удмуртского русскими сотрудниками в том же офисе – только лишь способствовать повышению производительности труда…

Наконец, сам термин "официальные языки субъектов РФ" действующему законодательству о языках незнаком. Указанное законодательство состоит из федерального закона от 1 июня 2005 года N 53-ФЗ "О государственном языке Российской Федерации", а также из закона РФ от 25 октября 1991 года N 1807-I "О языках народов Российской Федерации". Оба акта используют четыре понятия:

- государственный язык Российской Федерации;
- государственный язык республики, находящейся в составе Российской Федерации;
- другие (иные) языки народов Российской Федерации;
- язык населения данной местности.

Как видим, никакого "официального языка" в этом перечне нет. Представляется, как минимум, некорректным оперировать в предлагаемых к законодательству изменениях терминами, которых нет в действующих документах, не поясняя их содержания.

По большому же счету, это следует признать грубым нарушением юридической техники, влекущим в будущем серьезные проблемы в правоприменении.

Сергей Хаванский, эксперт РАПСИ