Продолжаем совместный проект с историографическим сообществом «Политика на сломе эпох» под общим названием «Парламентаризм новой России». В рамках этого проекта наши читатели смогут прочитать интервью с депутатами Госдумы России первого созыва, узнают, как строилась работа в парламенте и какие они, народные избранники, лично.

Наш очередной гость — адвокат, депутат Госдумы РФ первого созыва Борис Золотухин.

— Что послужило толчком для Вас, чтобы пойти на выборы и стать депутатом Госдумы первого созыва?

— В марте 1990 года меня выбрали народным депутатом РСФСР от Свердловского избирательного округа в Москве. Я мечтал участвовать в проведении судебной реформы, в которой так нуждалась Россия. Необходимо было создать независимую, самостоятельную судебную власть, возродить уничтоженный большевиками суд присяжных, построить судебный процесс на принципах состязательности и равенства сторон — обвинения и защиты, — сделать еще многое другое, чтобы превратить Россию из бессудной земли в правовое государство. Моя мечта сбылась. На Съезде народных депутатов я был избран в Конституционную комиссию, где руководил рабочей группой по главе «Судебная власть», а в Комитете по законодательству Верховного Совета мне поручили руководить Подкомитетом по судебной реформе. В начале октября 1991 года мы закончили подготовку Концепции судебной реформы — единственного в своем роде целостного плана строительства одной из трех ветвей государственной власти. Верховный Совет 24 октября 1991 года утвердил Концепцию. Началась работа по воплощению ее в жизнь.

15 декабря 1993 года мне посчастливилось присутствовать в Саратове на первом в новой России заседании суда присяжных. Летом и осенью1993 года я участвовал в работе Конституционного совещания сначала в качестве координатора Палаты по местному самоуправлению, а на завершающем этапе — координатора Государственной палаты. К моменту роспуска Съезда народных депутатов и Верховного Совета в сентябре 1993 года у меня был опыт законодательной работы, и оставались незавершенными законопроекты, вытекающие из Концепции судебной реформы. Поэтому, когда на съезде «Выбора России» мне предложили баллотироваться в депутаты Государственной думы, я согласился без колебаний.

— Существует мнение, что Борис Ельцин дистанцировался от выборов Госдумы первого созыва, не дав таким образом «Выбору России», считавшемуся пропрезидентским блоком, стать партией с серьезным перевесом в голосах, что позволило бы быстрее проводить необходимые для России законопроекты. Вы согласны с таким мнением?

— Думаю, что это мнение верно лишь частично. Ельцин обещал Гайдару выступить на предвыборном съезде «Выбора России, но свое решение изменил. Скорее всего, его участие в съезде могло бы прибавить нам некоторое число голосов, но не обязательно обеспечило бы большинство в Думе. Вы справедливо назвали наш блок пропрезидентским. Таким он был и на самом деле, и в глазах избирателей, независимо от того, сказал или не сказал Ельцин несколько слов в нашу поддержку. Давайте припомним, что незадолго до выборов, на апрельском референдуме того же 1993 года, за доверие Ельцину проголосовали 58,7% избирателей, а за одобрение экономической политики — другими словами за реформы Гайдара, стоявшего во главе «Выбора России», — 53% голосовавших. Как видите, разница невелика. Впрочем, возможно Ельцин и пожалел, что не поддержал публично «Выбор России». В книге «Дни поражений и побед» Гайдар вспоминал, что когда появились первые предварительные итоги голосования, Ельцин позвонил ему и спросил, подтверждаются ли данные Центризбиркома: «Настроение у  Ельцина было подавленное, пожалуй, такое же как в ночь с 3 на 4 октября 1993 года».

— Как известно, на выборах в первую Думу неожиданной вышла победа ЛДПР в голосовании по партийному списку. Это было протестное голосование?

— Да, но не только. Участие ЛДПР в дальнейших выборах подтвердило тот общеизвестный факт, что популизм всегда находит поддержку у какой-то части избирателей.

— Еще одно удивительное событие, которое произошло уже в начале работы Госдумы. Главой нижней палаты стал рядовой член довольно малочисленной фракции — Иван Рыбкин от Аграрной партии России. Почему депутаты выбрали именно его?

— Избрание Ивана Петровича Рыбкина Председателем Думы — результат компромисса между сторонниками и противниками реформ. Ни у тех, ни у других не хватало голосов, чтобы провести своего кандидата. «Выбор России» и «Яблоко» предлагали соответственно Сергея Ковалева и Владимира Лукина, не получивших нужной поддержки при рейтинговом голосовании. Иван Петрович Рыбкин был хорошо известен по участию в Съезде народных депутатов РСФСР, где руководил многочисленной фракцией коммунистов. При этом он заметно отличался от большинства фракции, состоявшей из тех, кого Александр Яковлев называл «политической шпаной». В октябре 1991 года был в числе основателей Социалистической партии трудящихся и одним из ее сопредседателей. Преподаватель Волгоградского сельскохозяйственного института, ответственный, спокойный, рассудительный, доброжелательный, готовый к переговорам и компромиссу, Иван Рыбкин внушал надежду на возможность плодотворной работы Думы. Жизнь показала, что выбор был правильным. Сегодня, перебирая персонажи, сменившие Ивана Петровича Рыбкина, думаю, что он был не только лучшим, но единственным достойным Председателем Государственной Думы Российской Федерации.

— В своем приветственном выступлении на первом заседании первой Госдумы Виктор Черномырдин призвал депутатов исключить из лексикона народных избранников слова «нетерпимость» и «нетерпение». Депутаты прислушались к нему?

— Что означал призыв Главы Правительства к депутатам исключить из лексикона слова «нетерпимость» и «нетерпение? Виктор Степанович, или его спичрайтеры, выразились неточно. Без сомнения, имелись ввиду не слова, а поведение: нетерпимость и поспешность. Между тем депутаты не спрашивали у премьера, как им следует себя вести. Это был непрошеный, а потому и неуместный совет. Дело главы правительства не учить депутатов хорошим манерам, а исполнять принятые ими законы и отчитываться перед ними. Не думаю, чтобы призыв Черномырдина мог иметь малейшее влияние. Что же до шутов и провокаторов, в небольшом количестве обитавших в Думе, то они исправно разыгрывали написанные для них или самостоятельно сочиненные клоунады.

— Некоторые Ваши коллеги по Думе говорили в интервью, что на депутатов оказывалось давление со стороны исполнительной власти. Другие утверждают, что был подкуп со стороны бизнеса. Вы что-то из этого испытали на себе?

— Нет, никакого давления со стороны исполнительной власти, не говоря уже о попытках подкупа, я не испытывал. Во главе «Выбора России» стоял Гайдар. Поэтому, провести через фракцию любую сомнительную инициативу было невозможно. Решения о голосованиях обсуждались на заседании фракции. Представители исполнительной власти могли просить разрешения выступить на заседании фракции. Но это не давление, а нормальная парламентская практика. Кроме того, некоторые министры были одновременно депутатами Думы и членами нашей фракции (Чубайс, Козырев, Данилов-Данильян, Салтыков), то есть имели неограниченную возможность отстаивать свои законопроекты на заседаниях фракции. О попытках подкупа депутатов «Выбора России» не говорили даже самые непримиримые наши недоброжелатели.

— Насколько серьезной была оппозиция Ельцину справа, со стороны последовательных демократов?

— Фракция «Выбор России», как уже говорилось, была пропрезидентской. Но это не значило, что мы присягнули одобрять все без исключения действия Ельцина. Президент и Правительство могли быть уверены, что фракция поддержит реформаторский курс, усилия, направленные на строительство правого государства. Поэтому до поры до времени наши отношения были безоблачны. Гром грянул с началом Первой Чеченской войны.

Осенью 1991 года главой Чечни стал Дудаев, объявивший о независимости самопровозглашенной «Чеченской республики Ичкерии». Дудаевцам удалось захватить значительную часть оружия и боеприпасов, находившихся на территории Чечни. Кроме того, войска, покидавшие Чечню, оставили половину вооружения по приказу Министра обороны Грачева. Это позволило Дудаеву создать собственную, хорошо вооруженную армию. Российские власти потеряли возможность действовать в Чечне, и она постепенно превращалась в криминальный анклав. Разумному урегулированию проблемы препятствовала развязанная Хасбулатовым и радостно поддержанная реваншистским большинством Верховного Совета, оголтелая кампания против реформ, лично Ельцина и Правительства. Между тем к концу 1993 года Дудаев начал терять былую популярность. Его посулы экономического бума по типу арабских эмиратов не оправдались. Осложнилась и продовольственная ситуация. Жизненный уровень в Республике был ниже, чем у соседей. Внутри Чечни действовала вооруженная оппозиция. Многолюдные митинги порою не обходились без жертв. В августе 1993 года только в Урус-Мартановском районе было убито более 200 противников Дудаева. Федеральные власти, наконец, получили возможность мирного разрешения кризиса, но Президент, не без влияния окружения, принял роковое решение о применении силы.

Узнав об этом, Гайдар позвонил Ельцину, чтобы не допустить кровопролития. Как вспоминал потом Егор Тимурович, впервые с 1991 года Ельцин, знавший о позиции Гайдара, не ответил на его звонки. Накануне официального объявления начала военных действий, 9 декабря, Гайдар срочно созвал Политсовет ДВР (к этому времени движение «Выбор России» было преобразовано в партию «Демократический выбор России») для обсуждения вопроса об оппозиции Ельцину. Политсовет принял решение о жестком и последовательном выступлении против военной авантюры. Партия провела митинги протеста в центре Москвы: на Пушкинской и Театральной площадях. Всеми силами наши депутаты пытались предотвратить человеческие жертвы. Сергей Ковалев, к тому времени уже Уполномоченный по правам человека, и депутаты Михаил Молоствов, Александр  Осовцов и Юлий Рыбаков вместе с активистами «Мемориала» вылетели в Грозный, где буквально под бомбами пытались спасать жизни наших солдат и мирных жителей.

Как оппозиционная сила, фракция использовала и парламентские формы борьбы, направленные на прекращение военных действий. Фракция внесла на рассмотрение Думы три законопроекта: «О немедленном прекращении военных действий на территории Чеченской республики, входящей в состав Российской Федерации», «О прекращении финансирования боевых действий на территории Чеченской республики» и «Закон о порядке опубликования сведений о погибших, раненых и пропавших без вести во время военных действий». Несмотря на наши усилия, война продолжалась и приносила все новые жертвы. По данным Союза комитетов солдатских матерей в 1994-1996 году в Чечне погибло около 14000 солдат и офицеров, 19794 военнослужащих получили ранения и увечья. Огромные жертвы были среди мирного населения. Сегодня Чечня, по мнению многих наблюдателей, остается криминальной территорией с авторитарным режимом, отличающимся от Дудаевского разве что трескучей прокремлевской риторикой. Таков обескураживающий результат той войны. Это ли не убедительное свидетельство правоты позиции «Выбора России»?

И еще. Думаю, нам никогда не уйти от мучительного вопроса о напрасных жертвах. Жесткая публичная критика Ельцина привела к тому, что некоторые депутаты вышли из «Выбора России». В проправительственной фракции, кроме тех, кто вступает в нее по идейным соображениям, как правило, оказываются и желающие погреться около власти. Не избежал этой участи и «Выбор России». Некоторые из тех, кто тогда спешно покинул нас, встали на бессрочную вахту в правительственных фракциях обеих палат Федерального Собрания. Они прибились сначала к «Нашему дому России», а затем и к «Единой России», приплыв, наконец, из партии Гайдара и Ковалева, Юшенкова и Молоствова в партию Яровой, Милонова и Мизулиной.

— Вы в конце первой Думы сделали доклад о законопроектной работе фракции «Выбор России», в котором суммировали все законодательные инициативы фракции. В этом докладе фигурирует очень существенная социальная законопроектная работа. В связи с этим Вы могли бы сказать, что либералы не думают о социальной поддержке населения, стремясь к монетаризму?

— Излюбленной темой противников экономических реформ, связанных с именем Гайдара, было, а пожалуй, что остается и сегодня, обвинение либералов в забвении интересов народа, невнимание к людям, нуждающимся в социальной защите. Убедительное опровержение этой лжи — работа фракции «Выбор России» в Государственной Думе. За короткий срок пребывания в парламенте — всего два года — фракция смогла положить законодательное начало новой реальности в социальной защите граждан. Для того, чтобы убедиться в этом, нужно вспомнить законопроекты, внесенные депутатами «Выбора России». Это законы «О прожиточном минимуме», «О ветеранах», «О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов», «О социальной защите инвалидов». Ни одного подобного закона не существовало в СССР, называвшимся государством рабочих и крестьян. Эти законы появились в Российской Федерации только с приходом в российский парламент либералов. Но это, разумеется, не все законопроекты в социальной сфере, инициированные фракцией. Нельзя не назвать еще закон «О порядке возмещения материального ущерба в связи с нарушением сроков выплаты зарплаты», закон «О трудовых коллективах и их представительных органах» и изменения в законе «О реабилитации жертв политических репрессий» в части социальных гарантий. В качестве примера нашего внимания к вопросам социальной защиты чуть подробнее остановлюсь на законе «О ветеранах», на самой большой категории ветеранов – на ветеранах труда. По этому закону ветераны труда пользовались бесплатным проездом на всех видах общественного транспорта во всех городах и сельской местности, им предоставлялась 50-процентная скидка на билеты в пригородном железнодорожном и водном транспорте, 50-процентная скидка на оплату жилья, коммунальных услуг, вводилось обеспечение бесплатными лекарствами. Можно ли после этого говорить о невнимании либералов к социальной поддержке населения?

— Из доклада также становится понятным, что либералы работали по всем направлениям жизни общества, что законы, которые были разработаны и приняты были социально и общественно направлены. Почему же тогда либералам пеняют на то, что они чрезмерно увлекались экономикой?

— Либералы в Первой Думе проделали огромную работу. Наши депутаты были авторами 114 законопроектов. Из них вопросам экономики посвящены только 23, то есть меньше пятой части от общего числа законодательных инициатив. Остальные касались следующих восьми направлений: социальная политика — 7 законопроектов, здравоохранение — 10 законопроектов, образование и культура — 7 законопроектов, свобода слова и средств массовой информации — 10 законопроектов, охрана окружающей среды — 4 законопроекта, борьба с преступностью и защита прав человека — 14 законопроектов, государственное строительство — 22 законопроекта, проблемы обороны — 5 законопроектов.

Сосредоточившись на содержательной работе, мы оказались не готовы к широкому освещению деятельности фракции и партии ДемВыбор в печати, на радио и телевидении. Мы обязаны были создать в партии информационную структуру, способную противостоять потокам злонамеренной лжи, распространяемой нашими политическими противниками, объективно информировать общество о нашей работе, сплотить и мобилизовать сторонников реформ. Интеллектуальный потенциал фракции и партии открывал для этого безграничные возможности. Результатом нашей беспечности стало превратное представление общества о работе либералов в Думе. В конечном же счете, недооценка повседневной и последовательной пропаганды стала основной причиной поражения ДВР на выборах 1995 года.

— Какой законодательный акт Вы бы назвали бы самым существенным в первой Госдуме Российской Федерации?

— Очевидно, что это Гражданский кодекс Российской Федерации (Первая часть). Гражданский кодекс по важности сопоставим только с Конституцией страны.

— Вы работали в Комитете по законодательству и судебно-правовой реформе. Вам удалось реализовать себя и свои идеи в этом Комитете?

— Баллотируясь в Думу, я надеялся заниматься законами, вытекающими из Концепции судебной реформы, разработкой которой руководил в Верховном Совете. Поэтому я вошел в Комитет по законодательству и судебно-правовой реформе, где стал заместителем председателя. Одновременно фракция «Выбор России» выбрала меня заместителем председателя. Очень скоро стало понятно, что активно работать и в Комитете, и во фракции невозможно. По просьбе Егора Гайдара, отказать которому я не считал возможным, мне пришлось сосредоточиться на работе во фракции, чтобы координировать ее законопроектную деятельность. На этом моя работа в Комитете по законодательству, к сожалению, закончилась. Как член Совета по судебной реформе при Президенте РФ я оставался тесно связанным со всем, что происходило в этом направлении, но уже не мог, как прежде в Верховном Совете, непосредственно участвовать в этой работе. Я подготовил и внес в Думу закон «О прокуратуре», стремился использовать все возможности для реализации идей, ради которых шел в Думу, но, к сожалению, это не всегда это удавалось.

— Первая Дума была местом для дискуссий?

— Законодательное собрание, а Государственная Дума первого созыва была в полном смысле законодательным собранием - это, в первую очередь, место для дискуссий. Когда Дума перестает быть местом для дискуссий, она умирает. На смену ей приходит монолитный Верховный Совет времен СССР.

— Последний вопрос, который я задаю всем. Продолжите фразу: «Госдума России первого созыва это…»?

— Государственная Дума России первого созыва – это успешная попытка демократических сил продолжить традиции российского парламентаризма, прерванные Октябрьским переворотом.

Справка: ЗОЛОТУХИН БОРИС АНДРЕЕВИЧ

Родился 13 июня 1930 года в Москве.

Советский и российский адвокат, участник диссидентского движения в СССР, политический деятель, правозащитник, член Московской Хельсинкской группы с 1989 года.

Окончил Московский юридический институт в 1952 году.

В 1952—1959 годах работал следователем, прокурором в прокуратуре Москвы. В 1959—1968 годах — адвокат, в 1966—1968 — заведующий юридической консультацией Московской городской коллегии адвокатов.

Был уволен из адвокатуры за речь в защиту политзаключённого Александра Гинзбурга на так называемом «процесс четырёх» (А. Гинзбурга, Ю. Галанскова, А. Добровольского и В. Лашковой, обвиняемых в антисоветской пропаганде). Был одним из четырёх адвокатов (Борис Золотухин, Дина Каминская, Юрий Поздеев, Софья Каллистратова), осмеливавшихся требовать оправдания обвиняемых на политических процессах в СССР.

В дальнейшем на протяжении 20 лет (1968—1988) был вынужден работать юрисконсультом в строительных организациях Москвы.

Принимал участие в правозащитном движении, оказывал юридическую помощь его участникам. Дважды исключался из КПСС: в 1968-м (за упомянутую выше речь в политическом процессе) и в 1977-м (за участие в подготовке рукописи о коррупции и теневой экономике в СССР).

С 1988 года — вновь адвокат Московской городской коллегии адвокатов. В 1989 году вошёл в состав Московской Хельсинкской группы.

Награждён Золотой медалью им. Ф.Н. Плевако в 1998 году за вклад в развитие российской адвокатуры, в правозащитную деятельность.

В 1990—1993 — народный депутат России, член Верховного Совета России, являлся заместителем председателя комитета Верховного Совета по законодательству, членом Комиссии Президиума Верховного Совета по вопросам русского зарубежья, членом Конституционной комиссии, был членом фракции «Радикальные демократы» и парламентской «Коалиции реформ», участвовал в работе фракции «Демократическая Россия» и Московской депутатской группы. В июле 1990 года подписал заявление 54 народных депутатов России о выходе из рядов КПСС. Был одним из разработчиков судебной реформы, активный сторонник введения в России суда присяжных и либерализации законодательства. Во время политического противостояния 1993 года поддержал Б.Н. Ельцина.

В 1993—1995 годах — депутат Государственной думы России первого созыва, был заместителем председателя фракции «Выбор России», заместителем председателя Комитета по законодательству и судебно-правовой реформе Государственной думы.

Избирался членом политсовета партии «Демократический выбор России». В 1995 году баллотировался по списку этой партии на выборах в Государственную Думу.

В апреле 2000 года на учредительном съезде движения «Либеральная Россия» был избран одним из пяти его сопредседателей. В 2002-м был избран сопредседателем политической партии «Либеральная Россия». Во внутрипартийном конфликте с Б.А. Березовским поддерживал других сопредседателей — В.В. Похмелкина и С.Н. Юшенкова. Сложил с себя полномочия сопредседателя «Либеральной России» 6 марта 2004 года, признав свою ответственность за неудачу партии на парламентских выборах.

Был заместителем председателя Комиссии законодательных предположений при Президенте РФ, председателем Палаты по правовой политике и федеральному устройству Политического консультативного совета.

Беседовал журналист, исполнительный директор историографического сообщества «Политика на сломе эпох» Артем Амелин.