Продолжительная серия беспорядков с большим количеством жертв среди полиции во Франции привела к принятию сенатом нового «антихулиганского» закона. В частности, он позволит эффективнее предотвратить новые угрозы безопасности сотрудникам органов правопорядка. Набирает популярность мнение, что принятие аналогичной нормы назрело и в России.

Следует ли законодателям задуматься об обеспечении безопасности российских правоохранителей? Для ответа на этот вопрос мы изучили зарубежный опыт, современные тенденции и опросили экспертов. 

Одними из самых знаковых событий последних месяцев стали массовые протесты в Париже и других французских городах. Они начались в ноябре из-за планов по повышению налогов на топливо, а затем переросли в более масштабное выражение недовольства действиями правительства, которое каждую субботу собирало десятки тысяч демонстрантов по всей стране.

Франция славится своим уважением к правам граждан на публичный протест. Эта «родина революции» до сих пор остается мировым флагманом лояльности к митингующим. Но демарш «желтых жилетов» может кардинально изменить практику массовых протестов не только во Франции, но и во всем цивилизованном мире. Одна из главных причин этого — агрессия в отношении служителей правопорядка. Только по официальным данным, уже около 1000 полицейских получили ранения с начала протестов.

Член Общественной палаты РФ, юрист Илья Ремесло:

«Защита сотрудника полиции — основа законопорядка в любой цивилизованной стране. Если становится допустимым нападать на полицейских — совершается не просто нападение на гражданина как такового, а на лицо, которому государство доверило защиту граждан. Опасность подобных преступлений состоит в том, что подрываются конституционные основы государства.

Поэтому во всем западном мире существует аксиома: полицейский неприкосновенен, даже если лично вы считаете его неправым. Все мы видели, как действует полиция в США, где даже за отказ выполнить требования сотрудника полиции можно получить пулю, не говоря уже о нападении на сотрудника.

В России, с законодательной точки зрения, полицейские формально достаточно защищены, вопрос лишь в санкции за нападение на сотрудника полиции (насилие, не опасное для жизни и здоровья, часть 1 статьи 318 УК РФ) — она представляется недостаточной. Фактически, за нападение на сотрудника полиции можно отделаться штрафом в 200 тысяч рублей. Надо либо резко увеличивать суммы штрафов, либо усиливать альтернативные санкции.

Что касается правоприменительной практики. Мы наблюдали случаи, когда после возбуждения уголовных дел за нападения на полицейских на митингах Навального «либеральные правозащитники» возмущались уголовными делами, высмеивая «ранимость» сотрудников полиции, ссылаясь на отсутствие вреда их здоровью.

Такая позиция не имеет ничего общего с реальной правозащитой и представляет собой осознанное искажение юридических фактов и провоцирование на дальнейшие незаконные действия в отношении полицейских. С такой позицией надо бороться информационно.

Последние события показали, что хулиганов не останавливает мягкая санкция статьи 318 УК РФ, будь она жестче — нарушителям был бы дополнительный повод задуматься.

Схожие события мы наблюдаем и во Франции, где в результате сомнительных реформ было сокращено финансирование спецслужб, и в результате власти «проморгали» формирование большой группировки погромщиков, которые не особо боятся полиции. Предотвратить подобные ситуации можно лишь превентивной разработкой спецслужбами преступных групп, ликвидацией их на стадии зарождения. В этом плане наши спецслужбы действуют гораздо профессиональнее французских коллег, оттого и в России нападения на полицейских — это исключение, а не правило».

Такой уровень угрозы для правоохранителей и защищаемого ими общества заставил сенат Франции одобрить законопроект о протестах, который также называют «антихулиганским». Он вводит широкие ограничения для участников массовых манифестаций, в частности, репрессивные меры в отношении провинившихся граждан смогут вводить не только суды, но и местные органы власти. Наказание в виде штрафа может быть наложено на манифестантов, которые, с точки зрения властей, представляют угрозу общественному порядку.

Важно отметить, что это не распространяет на протестующих административную ответственность, а именно ужесточает ее. Во Франции уже действуют специальные нормативные акты, определяющие скопления народа, не являющиеся демонстрациями. Так, Отдел II УК Франции позволяет полиции применять силу в отношении «сборища… после двух требований разойтись».

Умышленное продолжение участия в сборище грозит тюремным заключением сроком на один год или эквивалентным денежным штрафом. А для вооруженных людей само участие в сборище наказывается тремя годами тюремного заключения, умышленное же продолжение такого участия увеличивает срок до пяти лет.

Особенно актуальна в контексте защиты правоохранителей статья 431-3 УК Франции, которая оговаривает два случая, когда полиция может применить силу без предварительного предупреждения: в случае, если насильственные действия направлены против представителей органов правопорядка; а также, когда органы охраны правопорядка не в состоянии иначе защитить территорию, которую они занимают.

Как видим, даже такие однозначные и строгие законы, а также изменение государственной, как и гражданской роли полиции нуждаются в ужесточении в нынешних сложных геополитических условиях. Это при том, что для защиты полицейских во Франции действует около тридцати профессиональных союзов.

Характерным примером может служить деятельность профсоюза французских полицейских «Альянс», который постоянно требует от руководства МВД страны гарантий безопасности, увеличения штатов и принятия дополнительных мер, позволивших бы полицейским, несущим службу в проблемных пригородных зонах Парижа, пресекать вооруженные нападения со стороны молодежных уличных группировок.

Адвокат, кандидат юридических наук Александр Зорин:

Последние события в России, очевидно, напоминают спланированные массовые беспорядки, что запрещено под угрозой наказания ст. 212 Уголовного Кодекса РФ.

Просмотрев видео в Интернете, где протестующие кидают стулья и иные предметы в служителей закона и порядка, я прихожу к выводу, что такие действия недопустимы не только с точки зрения морали, но и закона.  

Повторяется сценарий киевского майдана, когда в результате провокаций весь незаконный силовой удар переносится на полицейских, не имеющих полномочий вести переговоры с протестующими, дальше прогнозируем сценарий «желтых жилетов» в Париже: насилие, мародерство, кражи, грабежи, дестабилизация транспортного движения.

Вместе с тем при принятии решения о купировании данной ситуации необходимо учитывать следующее: определить и дифференцировать тех лиц, кто несет ответственность за первые акты агрессии, которые способствовали изменению первоначально мирного характера собрания. Соответственно, кто может пользоваться защитой статьи 11 Конвенции.

Квалификация действий агрессивно настроенных митингующих может подпадать под признаки двух преступлений: участие в массовых беспорядках (статья 212 УК РФ) и применение насилия в отношении сотрудников полиции (статья 318 УК РФ).

Следует учитывать, что, когда лица участвуют в актах насилия, государственные органы имеют широкие пределы усмотрения при рассмотрении необходимости вмешательства в свободу собраний, и применение санкций за такие порицаемые действия должно считаться совместимым с гарантиями статьи 11 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу «Гюльчю против Турции» от 19 января 2016 года, жалоба N 17526/10, § 116 и упоминаемые в нем дела).

Статья 318 УК РФ (применение насилия в отношении представителя власти) является достаточной мерой для сдерживания необоснованной и незаконной и оппозиционной агрессии, учитывая суровость наказания вплоть до пяти лет лишения свободы и не требует парламентского вмешательства.

Общее поведение протестующих хотя и включает насилие, имеющее спорадический характер, требует решительных мер, направленных против насилия, в режиме реального времени  (например, Решение Европейского Суда по делу «Османи и другие против Македонии» (Osmani and Others v. the Former Yugoslav Republic of Macedonia) от 11 октября 2001 года, жалоба N 50841/99 и Постановление Европейского Суда по делу «Примов и другие против Российской Федерации» (Primov and Others v. Russia) от 12 июня 2014 года, жалоба N 17391/06 <1>, §§ 156-163).

Новейшие тенденции

Надо отметить, что ужесточение требований к митингующим и забота о безопасности полицейских — это не специфическая особенность Франции, вызванная митингами «желтых жилетов». Аналогичные законодательные процессы идут и в других странах, где до этого протестующим предоставлялась довольно широкая свобода.

Например, два года назад правительство Германии приняло законопроект об ужесточении наказания за применение насилия в отношении сотрудников правоохранительных органов. В случае нападения на полицейского во время исполнения им должностных обязанностей наказание подразумевает лишение свободы сроком до пяти лет.

Это при том, что в Германии полиции предоставлены широкие права при разгоне демонстраций. Она имеет право применять силу и меры физического воздействия — резиновые дубинки, слезоточивый газ, водометы, а при необходимости, по усмотрению самих полицейских, и огнестрельное оружие.

В прошлом же году аналогичный законопроект рассматривался в Австрии. Министр внутренних дел этой страны Херберт Кикль отмечал, что «в последнее время участились случаи нападений на полицейских во время несения службы, и чтобы предотвратить в будущем любое желание злоумышленника оказать сопротивление или же нанести увечья стражам правопорядка, необходимо ужесточить меры наказания за подобные преступления».

По данным МВД Австрии, только в 2017 году 1099 сотрудников правоохранительных органов этой небольшой страны получили ранения. Это число продолжает неуклонно расти. В общей сложности за 10 лет от физической силы пострадали 9643 полицейских, при этом семеро скончались от полученных ранений.

Глава МВД Австрии также предложил ввести денежные штрафы и довести их до нескольких сотен евро за агрессивное поведение в отношении сотрудников правоохранительных органов, к примеру, приставание или плевки.

Впрочем, повального изменения законов о полицейских ждать не приходится хотя бы по той причине, что в большинстве развитых стран мира применение насилия в их отношении карается максимально жестко.

Например, в США нельзя ругаться, а тем более оскорблять полицейского при исполнении — за неуважение к представителю сил правопорядка можно угодить в тюрьму. В 2003 году мужчина, которому грозил год тюремного заключения за семейное насилие, был приговорен к пожизненному сроку лишения свободы за то, что плюнул в полицейского.

Кроме того, американский сотрудник полиции имеет все возможности для обеспечения собственной безопасности. Согласно действующим правилам, он может применять табельное оружие в любой ситуации, которую считает опасной для своей жизни и здоровья.

Надо заметить, что на Западе граждане в целом разделяют необходимость расширения прав правоохранителей. Согласно социологическому опросу, проведенному в Вене, Лондоне, Мадриде, Париже, Риме, а также в США, Канаде и Японии (Law and Order), граждане убеждены, что расширение компетенции полиции необходимо, даже если это противоречит принципам демократии. Более 60% респондентов полагают, что полиция имеет право действовать сурово, если ее сотрудники считают это необходимым и если это обеспечит безопасность граждан и полицейских.

Адвокат Оксана Михалкина:

«У нас есть статья 318 УК РФ (применение насилия в отношении представителя власти). Соответственно, применение насилия в отношении сотрудников служб правопорядка не то, что недопустимо, но является уголовно наказуемым преступлением. За совершение такого преступления наступает уголовная ответственность вплоть до 10 лет лишения свободы. Соответственно, сотрудники Росгвардии в настоящее время законодательно и в плане возможных действий и последствий надежно защищены: у них при себе имеются бронежилеты, каски, резиновые палки, электрошокеры и т.д. Они вполне экипированы.

Правоприменительная практика у нас, к сожалению, неидеальна. Но, с другой стороны, если сделать общий анализ, то по статье 318 УК РФ — в случаях если гражданские лица наносили побои или иным образом сопротивлялись сотрудникам правоохранительных органов — дело расследуется, доводится до суда, и в отношении данных лиц выносятся обвинительные приговоры.

Универсального совета на тему, как избежать столкновений в агрессивной форме между взволнованной общественностью и полицейскими, нет. Да, у нас нет такого количества арабов и выходцев из Северной Африки, как во Франции сейчас, но у нас существует проблема, которая, возможно, сейчас еще не полностью раскрыта, но в определенный момент может стать причиной становления такого же рода обстановки. Речь идет о количестве лиц, приезжающих в Россию на заработки из Средней Азии или иных бывших республик СССР. Тема этнических банд достаточно актуальна сейчас. Уже есть примеры, когда группировки формируются по этническому принципу для совершения определенных преступлений».

Права полиции на митингах

Особое значение в обсуждении темы безопасности полиции имеет широта границ их действий, предоставляемых законом, во время массовых сборищ.

Любопытно, что вопреки устоявшимся в России мифам, в Европе, США и других развитых странах возможности свободного участия граждан акциях протеста весьма ограничены. Наряду с общим законодательством, регулирующим организацию и проведение митингов и демонстраций, существует также специальное законодательство, направленное на пресечение массовых беспорядков. Оно включает соответствующие полномочия полиции и даже армии.

К примеру, полиции США предоставлено право производить аресты при массовых скоплениях людей или предъявлять определенные требования к собравшимся, в том числе «разойтись». Это допустимо, если собравшиеся нарушают распоряжения местных властей, проводят демонстрации без соответствующего разрешения. И что особенно важно в контексте нашей темы — если среди собравшихся раздаются прямые призывы к насильственным противоправным действиям.

Уголовный кодекс Швеции, действующий с 1965 года, в главе 16 определяет преступление против публичного порядка. В статье 1 говорится: «Если толпа людей нарушает общественный порядок, показывая намерение использовать групповое насилие против публичной власти или иным путем принудить к чему-либо или воспрепятствовать применяемым мерам, не расходится, когда власти приказывают это сделать, то подстрекатели и руководители должны быть приговорены к тюремному заключению на срок не более 4 лет, а другие участники действий, предпринятых толпой, — к уплате штрафа или к тюремному заключению на срок не более 2 лет за заговор».

К слову об антифейковом законе, недавно принятом в России, на Западе у него гораздо больший стаж действия. Согласно статье 6 УК Швеции «лицо, публично распространяющее ложный слух или другое не соответствующее истине утверждение, способное создать опасность публичному спокойствию, порядку или безопасности, должно быть приговорено к уплате штрафа или к тюремному заключению на срок не более 2 лет».

Закон о собраниях Германии предусматривает уголовное наказание за вызов или провоцирование массовых беспорядков и даже за намерение осуществить такое деяние. В ФРГ наказанию подлежит, в частности, лицо, которое не покидает незамедлительно по требованию полиции место мероприятия несмотря на его отмену, а также руководитель массового мероприятия, отказывающийся допустить на него полицию или не предоставляющий полиции достаточно места. Лицо, виновное в перечисленных нарушениях, карается лишением свободы на срок до трех лет или штрафом.

Юрист МКА «Карабанов и партнеры» Андрей Лухин:

«Правоохранительные органы созданы для обеспечения государственной и общественной безопасности, защиты прав и свобод человека и гражданина. Насилие недопустимо в любом его проявлении ко всем гражданам. К сотрудникам служб правопорядка в том числе.

Достаточно ли защищены российские правоохранители, нуждаются ли они в усовершенствовании законов или правоприменительной практики в нынешних условиях? На стороне правоохранителей находится закон. Начиная от Кодекса об административных правонарушениях и заканчивая Уголовным кодексом. В законе достаточно подробно расписана ответственность для того, кто каким-либо образом воздействует на сотрудника служб правопорядка. Начиная от небольшого штрафа за неповиновение законному распоряжению сотрудника, до пожизненного лишения свободы за посягательство на жизнь сотрудника правоохранительных органов.

Но справедливости ради, граждане тоже защищены от превышения полномочий сотрудников. Если действия сотрудников незаконны, то им тоже может грозить наказание от штрафа до тюремного срока».

В Японии стихийные массовые выступления вовсе не являются неотъемлемой составной частью волеизъявления граждан, поэтому их запрет не может рассматриваться как ограничение гарантированных японской Конституцией свобод. Поэтому органы полиции имеют полное право пресекать стихийные массовые манифестации, а их участники за нарушение общественного порядка могут быть привлечены к суду.

Согласно действующим и в настоящее время японским законам 1907 и 1908 года (глава 8, статьи 100 и 107), предусматривается уголовная ответственность за осуществление насилия или угрозы насилия собравшейся толпой, а также за невыполнение приказа разойтись, отданного должностным лицом не менее трех раз.

В Великобритании Актом об охране общественного порядка 1986 года разделяются «массовые беспорядки» и немассовые «насильственные беспорядки». Первые определяются следующим образом: «Если 12 или более лиц применяют или угрожают применить насилие в отношении других лиц или собственности общественного пользования таким образом, что человек, обладающий умеренной твердостью духа, будет испытывать страх за собственную безопасность, то каждый применяющий незаконную силу будет обвиняться в организации массовых беспорядков с назначением наказания до 10 лет тюрьмы». Вторые — это насильственные действия трех и более лиц, заставляющие других лиц опасаться за свою безопасность. Предусмотренное законом наказание — до 5 лет тюрьмы и штрафу в 2 тысяч фунтов стерлингов.

В том же законе указано, что любое лицо, организующее шествие, считается виновным в нарушении закона, если не были выдержаны установленные сроки уведомления, дата, время или маршрут проведения шествия, указанные в уведомлении, а организация запрещенного шествия рассматривается в качестве преступления и наказывается тюремным заключением на срок до трех месяцев или штрафом. Аналогичные санкции применяются и к любому участнику публичных шествий.

Политолог Юрий Самонкин:

«На мой взгляд, насилие в отношении представителей власти, как и сотрудников правопорядка недопустимо в принципе. Эти действия грозят злоумышленникам реальной юридической ответственностью, в том числе и уголовного характера.

К сожалению, данные нормы не всегда срабатывают, так как протестующие порой сами провоцируют сотрудников МВД на ответные действия, чтобы поднять информационный и, в первую очередь, политический шум. Мы прекрасно видим это на примере февральских событий 2014 года, когда на Украине в результате вооружённого государственного переворота, спровоцированного оппозицией и западными спецслужбами, в огромных количествах были покалечены, даже убиты сотрудники МВД «Беркута», которым приходилось обороняться, не имея при этом элементарных средств защиты. Сейчас в 2019 году волна протестов прокатилась по Франции, где также жертвами становятся полицейские.

Естественно, что западные политтехнологии разжигания революций и гражданской войны, прокатываются по всем странам мира. И чтобы не допустить всплеска террора и насилия, в России необходимо урегулировать и принять отдельное законодательство по защите прав и охране здоровья всех без исключения, кто служит в МВД или в специальных подразделениях Росгвардии, ОМОНа, которые патрулируют не только улицы, но и следят за порядком на разного рода политических митингах. Естественно, что такие сотрудники должны иметь специальные средства защиты, радиоподдержки и знания правил поведения в общении с самими протестующими, при грамотном законодательном подходе наша страна будет надёжно защищена внутренне и тем самым повысится престиж и статус службы в самих органах МВД».

Социальная и правовая защита сотрудников полиции в большинстве зарубежных стран фактически начинается с момента их приема на службу. В органах полиции многих зарубежных стран успешно функционируют десятки профессиональных союзов служащих полиции, деятельность которых, в первую очередь, направлена на повышение общественного престижа полиции, социальной и правовой защищенности стражей правопорядка. В Германии два профсоюза полицейских, в Испании и Финляндии по шесть, в США шесть профобъединений на федеральном уровне и десятки в каждом штате. Возможно, именно такого института не хватает России.

Валерий Ермолов