Права бояр в Руси периода феодальной раздробленности были настолько широки, что именно их отношения с государями определяли различие в формах правления — от олигархата до республики — предопределившие пути дальнейшего развития России. История укрепления позиций Москвы благодаря диверсифицированным методам влияния на бояр стала одним из поворотных моментов правового развития нашей страны. О становлении правил отношений государственной власти и привилегированного класса рассказывает во втором эпизоде своего расследования кандидат исторических наук, депутат Госдумы первого созыва Александр Минжуренко.

В период феодальной раздробленности Руси, начиная с XII века, образовалось большое число отдельных княжеств — самостоятельных государств. Хотя какое-то время Киев все еще номинально считался центром Древнерусского государства.

Княжества были различными и по территории, и по своей силе: присутствовали мелкие — удельные, но существовали и крупные, которые возглавлялись «великими» князьями. По сложившейся традиции каждый князь управлял своими землями и войском через бояр. Соответственно, численность этого сословия многократно выросла.

При этом права бояр оставались по-прежнему обширными. В каком-то смысле они даже расширились. Это объяснялось тем, что существование большого числа княжеств создавало для бояр выбор. У них появилась возможность менять господина по своему желанию, в случае если он притеснял их или в чем-то ограничивал права. Можно даже сказать, что бояре, желая сохранить свои права, шантажировали князей угрозой перехода к другому сеньору. Нередко это выглядело проявлением амбиций, чем-то вроде капризов и тщеславных обид.

Так, когда к Юрию Даниловичу Московскому (1303-1325 годы) пришел боярин Родион Несторович и Юрий Данилович принял его с большим почетом, боярин Акинф Шуба, бывший до того времени первым боярином в Москве, счел себя оскорбленным этим. Он перешел к тверскому князю и стал воевать с Юрием Даниловичем.

А в 1356 году при Иване Красном (сыне Ивана Калиты) произошли новые трения внутри московской боярской верхушки, что привело к отъезду части бояр на службу к рязанскому князю. Московскому князю Ивану пришлось хлопотать и идти на уступки боярам, чтобы те вернулись к нему.

Таким образом, в политике князей по отношению к правам бояр мы видим две прямо противоположные тенденции: некоторые князья вынуждены были мириться со своеволием и самоуправством бояр, вынужденно расширяя их права, но другим князьям удавалось ограничить боярские права и выстроить у себя в княжестве государственные порядки, близкие к классической монархии.

По признаку прав бояр мы можем разделить все русские княжества и земли на три типа. Так, во всех этих государственных образованиях существовала трехзвенная система управления: князь, Боярская дума и вече.

Однако акценты власти в разных землях были расставлены неодинаково. В Новгороде и Пскове доминировало вече, это были республики, хотя бояре здесь тоже играли большую роль, а князь представлял собой всего лишь приглашенного со стороны военного наемника с очень ограниченными полномочиями. В Северо-Восточной Руси сложились в основном монархии, и князьям здесь удавалось удерживать свою власть, договариваясь с боярами и мало считаясь с вечем.

А в Галицко-Волынском княжестве, например, верх взяла Боярская дума. Аристократия сама выбирала князей и легко свергала их своими решениями. В итоге, сложившаяся олигархическая власть оказалась худшей и даже губительной формой государственного правления, в отличие от республики и монархии. 

Между боярами, как и следовало ожидать, возникли противоречия и распри, прекратить которые князь был не в силах из-за его ограниченных полномочий. Междоусобные войны раздирали княжество и ослабляли его. В борьбе друг с другом боярские кланы нередко привлекали в качестве своих союзников иностранные отряды из Польши, Литвы, Венгрии. 

Это и привело в дальнейшем к утрате государственной независимости и распаду этого некогда самого богатого и самого могущественного русского княжества. В XIV веке все земли Галицко-Волынского боярского княжества были захвачены Литвой и Польшей.

А почему же Москва не только уцелела в эти лихие годы, но и выступила центром кристаллизации нового русского государства, почему она в период разгула боярской вольницы и вакханалии разделов и уделов, когда число княжеств стало исчисляться многими десятками, начала процесс собирания русских земель вокруг себя?

Отвечая на этот вопрос, можно назвать много факторов, но применительно к нашей теме представляется, что московские князья выстроили, пожалуй, самую оптимальную политику в отношении прав бояр. Они постепенно прибирали к рукам и земли удельных княжеств, и вотчины бояр, и их права. 

Нет, это не было мирным процессом. Это была классическая политика кнута и пряника. Каких-то бояр московские князья приближали к себе, делали их своими соратниками в деле строительства централизованного государства, а кого-то весьма энергично принуждали силой. 

Во ряде случаев Москва шла на компромиссы с боярами и удельными князьями по правовым взаимоотношениям, часто действовала уговорами и переговорами, но неуклонно укрепляла идею о ведущей роли великого князя Московского. Это относится к политике Ивана Калиты (1325-1340 годы), Василия II Темного (1425-1462 годы) и, конечно, к политике Ивана III.

Многого добился уже Василий Темный, который фактически ликвидировал почти все мелкие уделы внутри Московского княжества. Действовал он тоже различными способами: был хорошим дипломатом, но, например, за несколько дней до кончины он приказал казнить детей боярских боровского князя Василия, заподозренных в заговоре.

Много хлопот доставили Ивану III пограничные с Литвой бояре, злоупотреблявшие своими правами перехода. В самый острый период противостояния Москвы и Великого княжества Литовского они часто переходили на сторону противника Ивана. 

В то время, когда набирал силу процесс создания единого русского государства с центром в Москве, такие поступки уже не выглядели настолько невинными, как прежде. Подобные переходы приобрели новое качество и стали расцениваться как предательство. Явно назрела потребность в ограничении прав бояр на переходы.

Наиболее сложные правовые вопросы вставали перед Иваном III в ходе присоединения новых русских земель к Москве. Если московские бояре были уже «приручены», то с боярами в других княжествах это еще только предстояло сделать. Так, присоединив Ярославское княжество в 1471 году, Иван III провел там жесткую унификацию с московскими порядками. Он поверстал ярославских князей и бояр к себе на службу и отобрал у них часть земель. 

В летописи об этом было записано: «У кого село добро, ин отнял, а у кого деревня добрая, ин отнял да записал на великого князя, а кто будет сам добр боярин или сын боярский, ин его самого записал». Аналогично поступил Иван III и с боярами Ростовского княжества. Это было грубым нарушением вотчинного права. Бояре владели этими землями по наследственному праву с незапамятных времен, но оказалось, что частная собственность не являлась в создаваемом государстве «священной и неприкосновенной».

За такие дела Иван III был осужден еще историками XIX века. Н. И. Костомаров писал: «Власть Ивана Васильевича «переходила в азиатский деспотизм, превращающий всех подчиненных в боязливых и безгласных рабов», а проводимые им репрессии привели к тому, что в обществе начал «господствовать бессмысленный страх перед силою, а не сознательное уважение к законной власти».

Но это еще не была война царя против бояр вообще. В своей политике собирания русских земель Иван III сам опирался на бояр московских и других лояльных ему вотчинников. Так, присоединив тверское княжество, он использовал местное боярство как свою опору и ни в чем не ущемил их права.

И вообще, Иван III, как говорят многие источники, весьма прислушивался к советам Боярской думы. На эти права бояр — заседать в высшем совещательном органе государства и влиять на решения князя — Иван III не покушался. 

Не имея пока другой социальной и политической опоры, московский великий князь управлял государством посредством бояр и с их помощью. Поэтому у него еще не сложились все предпосылки для решающего наступления на права бояр. Но они назревали.

Продолжение читайте на сайте РАПСИ 24 июля