В последнее время в связи с рядом событий в Европе и России актуальность приобрел вопрос об усовершенствовании организации правопорядка во время массовых акций протеста. Причиной тому послужили громкие случаи перерастания демонстраций в массовые беспорядки, в ходе которых пострадали и мирные граждане, и сотрудники правоохранительных органов.
РАПСИ изучило зарубежный опыт решения данной проблемы на примере одного из государств Ближнего Востока, побеседовав с военным корреспондентом 9 канала израильского телевидения Сергеем Гранкиным.
В Израиле есть два типа полицейских операций для пресечения массовых беспорядков, и они здорово отличаются. Операции внутри Израиля, когда граждане чем-то недовольны, обычно проходят мирно. В операциях на палестинском фронте полиция, конечно, ведет себя чуть более жестко, там инструкции другие.
Защитное обмундирование израильских полицейских очень похоже на набор их российских коллег: слезоточивый газ, щиты, дубинки, резиновые пули – в этом смысле нет отличий. При этом в Израиле, даже если демонстрация не разрешена, но проходит без насилия и агрессии, то полиция ее будет скорее охранять, чем разгонять.
Все происходит «ровно» до тех пор, пока не начинают бить витрины, переворачивать машины или, как принято в Израиле, перекрывать дороги. В этих случаях полиция старается жестко вмешиваться. Если митингующие при задержании нападают на полицейского – это серьезное преступление, уголовная статья.
Поначалу, скорее всего, в тюрьму не посадят – чаще всего бывает условный срок, штраф, ограничения на участие в следующих акциях, запрет на въезд в некоторые районы в Израиле. К примеру, задержанному могут сказать: «ты в Иерусалиме около Храмовой горы в течение года появляться не имеешь права». И за нарушение этого постановления суда уже действительно могут посадить.
При этом у нас крайне редки случаи нападения на полицейских, возможно потому, что правоохранители очень хорошо подготовлены и готовы сразу нанести ответный удар.
С другой стороны, для радикалов действуют совсем иные правила. Есть, например, ультраправое движение в Израиле – националисты, которых даже подозревают, что они склонны к еврейскому террору, то есть они убивают палестинцев, арабов, по крайней мере, это проповедуют. К ним относятся очень жестко, их сажают. В любом суде такие крайне правые активисты, даже если их всего 10 человек было на демонстрации, имеют шанс получить реальный срок.
Совсем иное дело – палестинская автономия. Там, когда действуют израильские силовики, просто не бывает демонстраций без насилия. Сам вид израильской формы у палестинских подростков вызывает желание обязательно взять камень и бросить, поджечь покрышки, бутылки с зажигательной смесью. Поэтому там у израильской полиции в ход уже идут спецсредства по нарастающей.
Израильские солдаты вынуждены регулярно охранять порядок самыми решительными методами. На границе с Газой каждую пятницу ХАМАС выводит массовые – как они говорят, мирные – марши у границы.
Но как правило, «мирные марши» заканчиваются тем, что начинают крушить заградительные сооружения, пересекать границу, поджигать израильские армейские посты и нападать на солдат. И тогда инструкция однозначная – открывать огонь на поражение. В этих маршах за год, если я не ошибаюсь, погибло около 300 человек.
Военные истории у нас происходят практически каждую ночь, как правило, это начинается с какой-то антитеррористической операции. То есть имеются данные, что тот или иной террорист находится в каком-то населенном пункте. Туда входят солдаты и, как правило, их прикрывает полиция как раз для разгона толпы.
У палестинцев такая традиция: вся молодежь высыпает на улицу – камни, горящие покрышки, иногда стрельба, иногда самодельные взрывпакеты летят в сторону солдат и полицейских. И вот там уже действительно бывают и пострадавшие солдаты, и пострадавшие полицейские. И, конечно, палестинец, который условно бросил камень в солдата понесет самую строгую ответственность.
Полгода назад была история: русскоязычный парень, солдат, служивший в спецподразделении, погиб в результате того, что ему на голову упал камень – с третьего этажа бросили. И мужчина, который это сделал, получил пожизненный срок, его дом снесли, а семье навсегда закрыли въезд в Израиль.
В прошлом месяце был случай, когда полицейский застрелил эфиопа, который бросился на него с ножом. Потом выяснилось, что парень был душевнобольной, он просто сбежал из дома, за ним не усмотрели, и родные вызвали полицию для того, чтобы его поймать, а полицейский среагировал на нож и застрелил его.
В общем, кто прав, кто виноват, сказать сложно, но в Тель-Авиве была мощная демонстрация, а эфиопские демонстрации всегда проходят по одному сценарию: сначала приходят старейшины и политики, и там все тихо-мирно, как на обычном митинге, а к вечеру банды подростков начинают просто громить тот город, где проводится демонстрация. И там довольно жестокие драки, столкновения с полицией, задержания. Пример: несколько машин сожгли, разбили витрины на центральной улице рядом с мэрией, даже, по-моему, были какие-то легкие ранения среди полицейских. В итоге задержали около 20 человек, но всех их к утру отпустили.
Проблема в том, что в Израиле у полицейских еще не приняты видеорегистраторы, которые стали обыденным атрибутом полицейских в США. Хотя у нас про это много говорят. Поэтому доказать виновность каждого конкретного задержанного, что именно он нападал на полицейских, в суде, который проходит довольно быстро после задержания, просто не удается. А раз нет доказательной базы, судья отпускает, несмотря на очевидную, казалось бы, ситуацию.
И это тоже перегиб, только в другую сторону. Я не считаю, что он лучше излишней жесткости – конечно, преступники должны сидеть в тюрьме.
Подготовила Евгения Соколова
