В новой серии материалов проекта «Пострепортаж» внимание будет уделено не реконструкции исторически важных судебных процессов, а сложностям, с которыми пришлось столкнуться следствию при вычислении общественно опасных преступников.
Основное внимание мы уделим маньякам, которые выглядели добропорядочными гражданами, вели тихую жизнь и благодаря своей общественно полезной деятельности никак не могли вызвать подозрения окружающих. Что помогло следователям и прокурорам за благообразной репутацией опознать преступника вы можете узнать из материалов «Пострепортажа».
Анатолий Сливко, член КПСС, заслуженный учитель РСФСР (исключительный случай, когда это звание получил человек без высшего образования и даже не ведший уроки в школе), ударник коммунистического труда, депутат Невинномысского горсовета, мастер спорта по горному туризму, обладатель ряда премий за кино- и фотоработы, осужден за убийство семи мальчиков, а также пытках в отношении еще минимум 43 детей, продолжавшихся с 1964 по 1985 годы.
Ударник, учитель, городское достояние
Анатолий Сливко появился на свет в Дагестане в 1938 году, получив родовую травму вследствие удушения пуповиной. В 50-е вместе с родителями переехал в Невинномысск, где выращивал кроликов и в целом провел самое обычное детство с матерью-домохозяйкой и отцом-служащим.
В 21 год его призвали на дальневосточный флот, где Сливко дослужился до командования подразделением, получая регулярные поощрения за примерную службу. Там же стал членом КПСС.
В 1963 году окончил химико-технологический техникум, но высшего образования так и не получил. Переехал в Невинномысск, где устроился оператором-универсалом на химкомбинат, усердно трудился, перевыполнял план, получив звание ударника.
Сливко активно занимался общественной деятельностью, в т.ч. вожатым в школе, был автором образовательных статей в газетах, выступал перед школьниками, а потом и стал организовывать для них походы.
Внеклассная работа со школьниками Сливко получала настолько восторженные отклики детей и их родителей, что для новообразованного туристического клуба «Романтик» бесплатно выделили отдельное помещение. После того, как часть здания сгорела по вине школьника, Сливко отдали новое помещение, где он организовал новый клуб — «Через Реки, Горы и Долины» («ЧеРГиД»).
Турклуб вел масштабную поисковую работу по местам боевой славы, обороне Кавказа. У «ЧеРГид» был собственный музей с гильзами, касками, документами, личными вещами солдат, собранными в походах и экспедициях. Участники клуба вспоминают, как установили памятную плиту на месте боев, подняв ее своими силами высоко в горы.
Сливко вполне мог бы стать примером для системного подражания. Он самостоятельно выстроил собственную педагогическую систему. Клуб имел черты элитарности: в него принимали после проверки и определенного ритуала. Членство в нем было построено на иерархической системе: в почетном Совете инструкторов состояли школьники, совершившие несколько успешных походов; кроме них были т.н. стажеры, новички, действительные члены и так далее. Сливко помогали 4-5 десятиклассников, посещавших клуб прежде.
Чтобы подняться по этой иерархии детям нужно было заработать очки, которые присуждались за добрые дела и снимались за нарушения. Турист, набравший 1000 отрицательных очков, из клуба отчислялся навсегда. За особое геройство можно было стать приближенным Сливко (этот факт окажется важным в организации преступлений).
«Мне очень хотелось пойти в поход, хотя было чуть боязно, так как… свои силы я могла не рассчитать. И вот мы длинной цепочкой — с сумками в руках из-за отсутствия рюкзаков — бредем по берегу Кубани в сторону Конной Балки. Я уже измучена и трехчасовой ходьбой, и теплой одеждой, и потяжелевшей сумкой. Постепенно оказываюсь ближе к хвосту колонны, как ко мне подходит парнишка и просит отдать ему мою сумку. Я удивлена, даже обижена — что я, хуже всех? Мне не тяжело! Парень шепотом сообщает мне, что он уже провинился и заработал сотню отрицательных очков, а помощь товарищу спишет ему половину штрафа…
Спустя два года, когда мы провожали в армию этого парнишку, он сказал, что тогда послал его мне на помощь Сливко, так как заметил, что я уже выбилась из сил. Штрафных очков у мальчика не было, но чтобы меня не обидеть, Сливко велел сказать, что они есть. Мы все потом постоянно сталкивались с такой помощью, щадящей самолюбие подростка. И девиз «Один за всех, и все за одного!» был не пустым звуком», - описывает устройство педагогической работы Сливко в своих воспоминаниях члена клуба Татьяна Хожан.
Незадолго до создания клуба произошло, возможно, ключевое в жизни будущего убийцы события. Сам он его описывает так:
«Чувство влечения к мальчикам у меня возникло впервые в 1961 году, после того, как я стал очевидцем дорожно-транспортного происшествия, при котором погиб мальчик 13-14 лет. Он был в школьной форме с галстуком, в белой рубашке и в новых черных ботинках. Было много крови, по асфальту растекался бензин. У меня вдруг возникло чувство, желание… сделать ему плохо, больно. Это чувство меня преследовало постоянно, и я вынужден был уехать с Дальнего Востока, где жил тогда. После переезда это желание исчезло, но через 5-6 месяцев это влечение возникло вновь и преследовало постоянно…»
Мучитель, маньяк, убийца
После демобилизации Сливко за отменную службу на флоте наградили кинокамерой. Именно она станет ключевым звеном его преступлений и источником основных доказательств вины.
В июне 1963 года Сливко уговорил пятиклассника поучаствовать в киносъемках. В лесу он имитировал игру в партизан, подвергая мальчика различным испытаниям (привязывал к дереву, причинял боль) и фиксируя их на кинопленку. От насильственных действий Сливко остановил страх жалобы ребенка родителям.
После этого он начал методично искать способ воплотить в жизнь желания без последствий для себя. Из медицинского учебника Сливко узнал понятие «ретроградная амнезия» - потеря памяти на события, предшествующие черепно-мозговой травме или удушению.
2 июня 1964 года Сливко попробовал добиться «ретроградной амнезии»: в ходе удушения мальчика он производил сексуальные действия фетишистского характера. Придя в сознание, ребенок ничего не вспомнил.
Через несколько месяцев Сливко совершил свое первое убийство. Он убедил 15-летнего беспризорника, будто готовит диссертацию о пределах человеческих возможностей. Подросток согласил принять участие в экспериментах. Сливко не рассчитал время, и мальчик задохнулся в петле. Осознав, что подопытный умер, убийца расчленил труп и выкинул его в реку.
В 1966 году Сливко стал директором детско-юношеского туристического клуба «ЧеРГид». Клуб был чрезвычайно популярен среди подростков, в турпоходах участвовало более тысячи детей ежегодно. Родители приводили к Сливко будущих жертв, чтобы «уберечь их от влияния улицы». Вожатый стал героем совещаний райкомов, в ГорОНО и КрайОНО. О нем писала во всесоюзной прессе и приглашали на передачи по Всесоюзному радио. С его именем было опубликовано около 30 статей.
В 1967 году Сливко женился, у него родились двое сыновей. А через десять лет ему, несмотря на отсутствие педагогического (как и любого другого высшего) образования, ему присудили звание Заслуженного учителя РСФСР. Кино- и фотоработы Сливко получали разные премии.
Даже после того, как стало известно о злодеяниях городского героя, член его клуба Хожан писала: «И все же семена доброты легли в хорошую почву: очень многие ребята, которым школа прочила тюрьму и пьянство, стали прекрасными людьми, отличными семьянинами благодаря туристическому клубу, где девиз «один за всех, и все за одного» был не пустым звуком».
14 ноября 1973 года Сливко убил 15-летнего Александра Несмеянова. По факту пропажи мальчика было возбуждено уголовное дело. Версией следствия было даже похищение мальчика цыганами. Обойдя все инстанции мать пришла за советом и помощью к Сливко. Учитель-убийца организовал поиски в лесах, отдал милиции свежие качественные фотографии своей жертвы, даже выдвигал версии. В результате следствие было приостановлено.
Через несколько дней после закрытия дела Несмеянова Сливко убил свою третью жертву — 11-летнего Андрея Погасяна. Вещи пятиклассника были найдены на берегу реки Кубань. Свидетели впервые рассказали, что жертва собиралась «на киносъемки», по этой же причине он просил купить мать новые плавки. Однако расследования для установления личности кинолюбителя проводить не стали. Сливко снова помогал милиции с поиском своей жертвы и предоставил фотографиями.
На следующие пять лет Сливко превратился из убийцы в мастера пыток. Он активно проводил жестокие эксперименты над школьниками. Сначала давал им почитать листовку с объяснением смысла «опыта» («Дорогой друг! Ты идешь на своеобразный подвиг…»). Брал расписку о неразглашении тайны. После чего вешал своих воспитанников, удавливал, надевал на голову противогаз или полиэтиленовый пакет, использовал эфир и т.д. Все это фиксировалось на кино-, фотопленку и в блокнот. Его жертвами были более 40 мальчиков в возрасте до 16 лет, некоторые из них стали инвалидами.
В 1980 году Сливко убил 13-летнего Сергея Фатнева. Розыски мальчика прошли так же безуспешно и дело закрыли. А 23 июля 1985 года он совершил свое последнее убийство – 13-летнего Сергея Павлова. На воспитателя-убийцу позволило выйти хвастовство мальчика соседке о том, что идет на встречу с руководителем клуба «ЧеРГиД», который обещал сфотографировать его для журнала.
Процесс. Приговор
Долгое время исчезнувших мальчиков даже не считали жертвами убийцы. Наиболее вероятной рассматривался несчастный случай. Начальник милиции города более 10 лет не принимал мер по факту пропажи детей одного возраста (позже он был снят с должности за халатность).
Только в конце 1985 года помощник прокурора города Невинномысск Тамара Лангуева впервые обратила внимание, что все пропавшие посещали клуб «ЧеРГиД» - городскую гордость.
Первым делом она опросила друзей и знакомых последней жертвы, от которых услышала о медицинских опытах руководителя клуба. Тем не менее подробностей у детей помощнику прокурора так и не удалось узнать. Проговорился только один ученик, который признался, что Сливко подвешивал его в петле, после чего он потерял сознание.
Прокурор Невинномысска пытался не дать ход инициированному Лангуевой расследованию – слишком уважаемым человеком казался Сливко, слишком высокая репутация у него была в городе, слишком много он сделал добра для детей. Однако после показаний еще нескольких мальчиков об участии в опытах, прокурор подписал ордер на обыск в помещении «ЧеРГиДа» и в квартире Сливко. Этому способствовало и отсутствие других подозреваемых.
У Сливко было достаточно много благожелателей и заступников также и среди власть имущих: в райкоме партии, в горкоме, в обкоме. Деятельность «ЧеРГиДа» приносила хорошие политические дивиденды местным руководящим органам. В частности, третий секретарь горкома партии Костина помогала ему со автобусами, со снаряжением, с помещением и так далее. Именно она настояла на вручении Сливко выделенного для города звания почетного учителя. После суда над убийцей Костина покончила с собой.
Вечером 28 декабря 1985 года в «ЧеРГиД» пришли милиционеры. Они едва не закончили обыск, не найдя ничего подозрительного, и только в последний момент один из милиционеров увидел дверь с табличкой «Не влезай — убьет!»
За дверью находилась фотолаборатория, где обнаружили фотоснимки с изображением связанных и расчлененных детей, а также сотни метров кинопленки с запечатленными на ней сценами пыток, убийств и расчленения. И другие вещественные доказательства. На некоторых записях Сливко попадал в кадр вместе с повешенным мальчиком, это не позволило ему отказаться от причастности к убийствам.
Тем не менее, даже после столь однозначных признаков вины Сливко, в милицию приходили бывшие и настоящие его воспитанники, их родители. Все они были абсолютно уверены, что столь любящий детей человек не может быть убийцей. У одной из женщин, отчаянно защищавшей невиновность Сливко, случился сердечный приступ, когда ее сын признался, что также подвергался его опытам.
«1985-86 годы не было места в городе, где бы ни говорили, какой необыкновенный человек был А.Е.Сливко. Сколько детей, которым врачи ставили суровый диагноз сердечно-сосудистых заболеваний, становились полноценными и здоровыми после двух-трехлетних походов с клубом «ЧеРГиД», - пишет Хожан.
В июне 1986 года состоялся суд, закрытый для посторонних и матерей погибших. В ходе заседания Сливко рассказывал, что в результате экспериментов довел срок удушья пребывания мальчиков до 9 минут, когда ребенка можно было еще оживить. Также он признавался, что иногда хотел убить старшего сына.
Процесс прошел быстро. Прямых улик оказалось достаточно для однозначного обвинения. При их демонстрации людям становилось плохо, их выносили из зала суда к машинам скорой помощи. Обвиняемый все время плакал, просил прощения у суда, общественности, родителей погибших детей и своих воспитанников, выказывал раскаяние.
Сливко признали вменяемым, виновным в семи убийствах и приговорили к смертной казни. Адвокатом было составлено прошение о помиловании, ходатайство о проведении повторной экспертизы, благодаря этому приведение приговора в исполнение удалось отсрочить на три года. Президиум Верховного совета СССР в помиловании отказал и весь срок до казни Сливко находился в одиночной камере смертников. 16 сентября 1989 года он был расстрелян.
