Алла Амелина, депутат Госдумы РФ первого созыва, журналист, сопредседатель историографического сообщества «Политика на сломе эпох»:
Принятие российского бюджета на 1998 год — один из наиболее драматических сюжетов в истории законотворчества Госдумы РФ. Мы об этом еще расскажем. Но внутри этого сюжета был один эпизод, и сегодня впечатляющий своим кощунством.
Итак, в феврале 1998-го закон о государственном бюджете РФ на текущий год еще не был принят. Напомним, что бюджет, в отличие от прочих законов, принимается не в трех, а в четырех чтениях. Так вот, 4 февраля депутаты рассматривали его только в третьем чтении — принимали поправки по статьям расходов. В том числе — о расходах на защиту прав жертв политических репрессий.
Председатель Комитета по бюджету, налогам,банкам и финансам Александр Жуков («Российские регионы») озвучил следующие цифры: Комитет по социальной политике предлагает выделить на эти цели 500 миллионов рублей, а согласительная комиссия - 600 миллионов. При этом депутаты должны были решить, с каких статей эти 100 миллионов снять. Вполне понятная схема — если где-то прибавить, то где-то надо убавить. И тут выясняется, что предложение Комитета по социальной политике (председатель — Сергей Калашников, ЛДПР) состоит в том, чтобы сократить финансирование летней оздоровительной кампании детей и подростков, проектов помощи беженцев и вынужденных переселенцев", а также Центра медицинской реабилитации имени М.А.Лиходея. Иначе как провокацию это расценивать трудно. Даже председательствующий Геннадий Селезнев (КПРФ) восклицает: «Конечно, это только иезуит может такое придумать, чтоб столкнуть вот так две категории. Что мы делаем-то?»
Слово берет коммунистка Виолетта Кошева: «Мы считаем, что это кощунство - защищать репрессированных и ставить под репрессию детей». Предложение фракции КПРФ — 100 миллионов направить на детский отдых. Жертвам политических репрессий выделить 500. Алевтина Апарина пошла дальше и предложила «объявить детей России, нынешних детей, жертвами демократических реформ (аплодисменты)».
Владимир Жириновский (ЛДПР) попытался вывести дискуссию еще дальше за рамки финансовой тематики: «Вот говорят о жертвах политических репрессий. Мы с вами не знаем этих людей как следует. Кто эти жертвы?» Его предложение — «кончать с этими "репрессиями" и "жертвами", платить тем, кто жив».
В ответ Юлий Рыбаков напоминает коллегам, что существует такая категория - "жертвы политических репрессий". Эта категория определена законом, принятым Верховным Советом, а также решениями Верховного Суда и Генеральной прокуратуры. «Речь идет об очень малой, очень узкой категории людей, которые доживают свой век, которые живы, Владимир Вольфович, живы до сих пор еще, к вашему, конечно, сожалению, перед которыми мы в долгу, все наше государство. Конечно, это чудовищно, это кощунственно, когда сталкиваются интересы детей и интересы стариков, которые претерпели жуткие лишения, и мучения, и издевательства на протяжении своей жизни. Мы не должны этого делать, мы не должны ни у детей отнимать, ни у стариков, перед которыми мы в долгу».
Против сталкивания интересов репрессированных с интересами детей выступил и аграрий Геннадий Кулик. Он же дал справку, что предложение Правительства по этой статье — 1,047 миллиарда, с учетом нужд тех лиц, которые есть в списках и уже семь лет ждут эти средства. Однако бюджетный Комитет снял сократил эту сумму более чем вдвое, что меньше фактических выплат этим людям за 1997 год.
Депутаты эту информацию попросту проигнорировали. На голосование было поставлено предложение Комитета по социальной политике: оставить 500 миллионов рублей для жертв политических репрессий, добавить 100 миллионов на детей и 10 - центру Лиходея. «За» проголосовало 274 человека. Эта цифра сложилась из голосов членов фракций КПРФ,"Российские регионы", "Народовластие", НДР, ЛДПР.
Но Жириновский на этом не успокоился и, взяв слово «по ведению», попросил депутатов «внимательно относиться к политическому назначению распределяемых денег. Вот сейчас кому вы дали деньги? Вот эти репрессированные в 1991 году вышли и разрушили нашу страну. Ведь это они были! Нормальные люди сидели дома. Собрали фанатиков, больных, кто тогда сидел в тюрьме...»
Буквально на следующий день, 5 февраля, Юлий Рыбаков предложил вернуться к голосованию по этой статье бюджета. Обосновал он это тем, что «вчера всех нас обвели вокруг пальца, как детей. Господин Жуков вместе с господином Жириновским блестяще разыграли комедию, жертвой которой стали не только мы и не столько мы, но в первую очередь 70-летние старики, калеки и инвалиды, жертвы сталинских репрессий. Нам было предложено рассмотреть поправку комитета по бюджету о дополнении 500 миллионов рублей, якобы выделенных проектом бюджета на репрессированных, еще 100 миллионами, изъятыми из суммы, предназначенной для обеспечения летнего отдыха детей. Естественно, мы не согласились с ущемлением интересов детей и проголосовали за первоначальные 500 миллионов. Густую дымовую завесу при этом устроил господин Жириновский, поставивший под сомнение само наличие жертв политических репрессий, а господин Жуков ни словом не обмолвился о том, что его комитет сначала сократил вдвое сумму, предлагавшуюся Правительством на эти цели, то есть 1 миллиард рублей превратил в 500 миллионов, а потом стал отвлекать наше внимание ущемлением детских интересов. Рыбаков настаивал на восстановлении сумм, заложенных в бюджет Правительством. «Эти средства и так недостаточны, урезать их - преступление против 400 тысяч обездоленных стариков, жизнь которых уже и так искалечена государством», - отметил он.
И тут Жириновский разразился чудовищной тирадой, суть которой сводилась к тому, что он категорически против всех жертв репрессий, потому как нет никаких жертв репрессий. А есть «несколько тысяч стариков, которые орали всю жизнь антисоветские лозунги, наше государство разрушали и в 1991 году победили, то им не только ничего не давать, а надо отобрать все, что у них есть, сегодня нужно отобрать!» И подстрекал коммунистов — мол, вы даете деньги тем, кто разрушил Советский Союз, сидел в тюрьмах, клеветал на Родину... Вывод - «ни копейки им не нужно давать, ни одной копейки!»
Надо ли говорить, что предложение Юлия Рыбакова вернуться к этому вопросу нашло минимальную поддержку — всего 44 депутата.
На очередном февральском заседании Юлий Рыбаков вновь берет слово, чтобы сообщить, что «у входа в Государственную Думу стоит толпа стариков и старух - жертв политических репрессий, которых ограбили "жириновцы" и которых предали коммунисты».
Юрий Паршаков (ЛДПР) парировал, что, мол, это бездоказательно и оскорбительно. И предложил в наказание не делать замечание, а проголосовать за лишение Рыбакова слова на одни сутки.
Однако Юлий Рыбаков вполне доказательно обосновал свое заявление: «если представитель партии господина Жириновского, руководитель комитета по социальной политике, предлагает вдвое сократить средства, которые Правительство предлагало выделить на реализацию закона "О реабилитации жертв политических репрессий", то это означает, что половина средств из кармана этих стариков была изъята. Кроме этого, я хочу сказать, что половина из этих 400 с лишним тысяч человек, которые сегодня еще живы, которым 70-80 лет, по-прежнему исповедуют идеалы коммунизма, несмотря на то, что они прошли через лагеря и тюрьмы. И когда коммунисты проголосовали вместе с "жириновцами" за то, чтобы их ограбить, они таким образом предали своих собственных избирателей и соратников».
Микрофон отключен.
По настоянию Юрия Паршакова председательствующий на заседании вице-спикер Владимир Рыжков (НДР) ставит на голосование вопрос о лишении на один день слова депутата Рыбакова. Предложение это не прошло, но поддержали его 199 депутатов.
А Госдума РФ к этому вопросу больше не возвращалась.
